Встретимся на Кассандре!  - Ольга Громыко

* * *

Утром Кира впервые за неделю увидела лазурное, чистое до самого горизонта небо и яркое, однако не то что не греющее, а словно веющее морозом солнце, на котором главе ОЗК упорно мерещилась клыкастая ухмылка. Площадку перед замком традиционно покрывал толстый слой снега, выплюнутого тучами напоследок.

Принимать стимулятор после принятого четыре часа назад успокоительного было не лучшей идеей, но иначе Кира не заснула бы, вытряхивая из постели сперва настоящих тараканов, а затем мерещащихся, а утром не смогла бы встать.

Тайра с Аланом были посрамлены: Лаки стал героем ночи, что гораздо круче.

– Все-таки зря вы ему шоколадку дали, – с досадой сказала Трикси, которой пришлось делить со своим подопечным как лавры, так и нагоняй. – Ладно подушка, но простыню наполовину затянуло в слив, и она там застряла, а когда я дернула посильнее…

– Надо было не дергать, а вызвать ремонтную бригаду, – укоризненно заметил Реми.

– Я вызвала. – Трикси пристыженно закусила губу, вспомнив выражение лиц техников, когда вроде бы разумный киборг молча вручил им нанизанный на простынь унитаз, вывороченный вместе с «корнем» трубы в кусках штукатурки.

– Знаешь, в тот момент я готова была отдать ему ВСЕ, – искренне сказала Кира. – К тому же, как ни круги, он честно ее заслужил.

Теперь у ОЗК было целых два «шкилета», но, к сожалению, оба не те.

– Этому лет двести пятьдесят, – объявил Константин, вроде бы начавший немного привыкать к древним останкам. Впрочем, новый скелет и выглядел поприличнее – в черном (уже пыльно-сером) фашистском мундире с полуистлевшей красной (розовой) повязкой на рукаве. Трофейная голова в намертво присохшей фуражке с орлом лежала отдельно.

В лаборатории так разило дезинсектантом, что слезу вышибало даже у киборгов.

– Сара, если ты скажешь, что при тогдашней экологии предок барона вполне мог дожить до Второй мировой войны, то я за себя не отвечаю! – сразу предупредила Кира.

– Я скажу за то, шо шкилет мужской, а оно уже теплее! – парировала юрист. – Если сложить из них правильную комбинацию…

– Сара!!!

– Сара, Сара… Ви прямо как моя троюродная кузина Цофочка! – патетично всплеснула лапами Сара. – Этот ей мехом не вышел, тот запахом, так в итоге и осталась наедине со своим партеногенезом[3]!

Збышек, напротив, алчно потер руки:

– Ага, музей пополняется! Смотрите, тут даже есть древнее стрелковое оружие! Интересно, как эта штука…

Трикси прозорливо выхватила у кибертехнолога «штуку», пока тот не успел разобраться, «как она», и осчастливить ОЗК еще одним покойником.

– Лучше бы у него были какие-нибудь документы, – проворчала глава ОЗК, – и нам не пришлось бы ломать голову, кто он и как здесь очутился.

Кира имела в виду собственный трещащий по швам череп, но все единодушно покосились на более отломанную голову.

– По форме и состоянию тела можно предположить, – осторожно начал секретарь, – что данный объект зашел в потайную комнату еще при жизни, а потом сел в углу и умер.

– Просто так – сел и умер?!

– Нет, где-то через три-четыре дня, – прикинув, уточнил Реми. – У людей это быстро.

Все снова посмотрели на голову, вокруг которой попытался возникнуть ореол мученика, но вдрызг разбился о высокую фуражку с нацистским орлом.

– Как я понимаю, все эти дни дверь комнаты предположительно была заперта? – ядовито поинтересовалась Кира, по горло сытая и трупами, и черным юмором секретаря.

– С вероятностью девяносто семь процентов, – невозмутимо парировал тот.

Глава ОЗК хотела саркастично поинтересоваться, куда подевались еще три, но вовремя сообразила, что Реми намекает на утренний диалог: «Кира, выходите из спальни, вас ждут в кабинете!» – «Лучше сдохнуть!»

– Неужели никак нельзя установить его личность? Это ведь уже не средневековье, двести лет назад на Земле наверняка велись записи обо всех пропавших без вести людях.

– Велись, – уязвленно подтвердил Реми, успевший перерыть все доступные архивы. – А еще велась война, на которой тысячи людей пропали без вести, и, думаю, исчезнувшего фашиста-мародера не особо искали даже после нее.

– Мародера? – удивленно переспросила Кира.

– Да, при нем был полуистлевший мешок с серебряным канделябром и тремя тарелками, – Трикси махнула рукой на неприглядный серый ком, который даже киборги разбирать побрезговали, просто просканировали. – Возможно, он не удовлетворился этой добычей, потребовал выдать ему фамильные драгоценности, и барон с готовностью отвел его в сокровищницу с западней.

– Теоретически можно попытаться идентифицировать солдата по номеру табельного оружия, – продолжил Реми, – но в то время оно тоже часто переходило из рук в руки, к тому же эта информация имеется только у военного министерства Федерации…

Слова «министерство», а тем паче «Федерация» разом отбили у Киры желание что-либо выяснять.

– Ладно, – хмуро сказала она, – положите его пока обратно к тараканам… нет, травить их не надо, придержим для инсталляции! И дохлых тоже не выкидывайте, соберите в коробочку, вдруг пригодятся!

– Вот это я понимаю – экономия! – уважительно проворчала Сара.

* * *

Женьку разбудила Мотя, уютно свернувшаяся калачиком на хозяйской груди. Когда свинка была маленьким полосатеньким поросеночком, это умиляло. Когда перевалила за пятьдесят килограмм – удавливало.

Мотя с обиженным хрюканьем шмякнулась на пол (Женька тихо понадеялся, что не вместе с люстрой этажом ниже), а лесник сонно натянул штаны, накинул куртку и побрел к двери. Открыл ее, долго тупо смотрел внутрь, пытаясь сообразить, где тут коридор или хотя бы унитаз, потом сдавленно ругнулся и захлопнул шифоньер.

– Что ты делаешь? – удивленно спросил Джек.

– Иду в туалет, – пропыхтел Женька, отодвигая шифоньер.

Это потребовало неожиданно больших, почти надрывных усилий, но не ударять же в грязь лицом перед киборгом!

– Он слева от двери стоял, – заметил Джек, когда адский шум и скрип утихли.

– Справа он лучше смотрится, – смущенно буркнул окончательно проснувшийся и еще больше заторопившийся лесник.

Мотя выскочила из комнаты вместе с ним, одержимая той же потребностью.

Туалет на втором этаже почему-то не работал. Из него доносились странные звуки, ругань, характерный свист молекулярного резака и временами тонкой, извивающейся вдоль стены струйкой текла вода. Женька все-таки заглянул внутрь, увидел чей-то злой тыл в обрамлении разложенных по полу инструментов, и не стал лезть с расспросами.

На первом этаже все было в порядке, не считая очереди на вход – сплошь люди, которые недоуменно косились на Женьку, но вежливо молчали. Свинья, крест-накрест обвязанная выпрошенной у кладовщика веревкой, и то вызывала меньше вопросов. Видимо, киборги вполне могли потерпеть, пока сантехническую катастрофу ликвидируют.